Генеральный директор “Уралкалия” Владислав Баумгертнер за решеткой. Но реакция России на громкий арест пока сдержанная. При том, что «захват заложника» для решения собственных экономических проблем президент Беларуси Александр Лукашенко практикует впервые. В международный розыск объявлен и Сулейман Керимов. Что вынудило Лукашенко пойти на крайние меры?
В 2005 г. владелец “Уралкалия” Дмитрий Рыболовлев встретился с Александром Лукашенко и предложил ему картельный сговор. До того момента продукция “Уралкалия” и “Беларуськалия” продавалась через длинную цепочку посредников. Рыболовлев предложил Лукашенко: убираем посредников, создаем общую компанию с монопольным правом продажи удобрений. То ли задумка была хороша, то ли сыграли роль белорусские корни Рыболовлева, но Лукашенко на создание Белорусской калийной компании (БКК) согласился. И она сразу взяла под контроль 43% рынка калийных удобрений. Американские и канадские производители удобрений тоже создали картель – Canpotex, еще 30% мирового рынка. Два картеля легко держали сверхвысокие цены на удобрения, реагируя на изменения спроса снижением или увеличением производства. При средней себестоимости добычи калия $150-200/т в 2008 г. цена на калийные удобрения доходила до $1000/т.
Так прошли первые 3 года “брака по расчету”, потом российские власти вынудили Дмитрия Рыболовлева продать бизнес. Формально причиной стала серьезная авария на одной из шахт “Уралкалия”, когда едва не провалился под землю город Березники. В действительности Кремль хотел передать прибыльный бизнес под контроль более лояльным бизнесменам. Рыболовлев внакладе не остался: акции у него купили на 14% дороже биржевой стоимости. Контроль над “Уралкалием” получил Сулейман Керимов с несколькими компаньонами и тут же начал расширять бизнес. Два года ему понадобилось, чтобы получить своего главного российского конкурента – компанию “Сильвинит”. Это имеет прямое отношение к нынешнему скандалу. Дело в том, что, создавая БКК, стороны договорились: она будет продавать калий пропорционально производственным мощностям партнеров. То есть кто может больше добывать, тот больше и продает. В тот момент это было выгодно белорусам: расклад был 60:40 в их пользу.
С покупкой “Сильвинита” ситуация изменилась. Теперь российская компания обладала большими мощностями. В 2012 г. БКК продала 52,5% российских удобрений и 47,5% белорусских. Вроде все по-честному, но Беларусь потеряла на этом более полумиллиарда долларов: валютная выручка “Беларуськалия” за год упала с $3,2 до $2,7 млрд. И это при том, что экспорт калийных удобрений дает 14% всех экспортных доходов Беларуси.
Более того, российский менеджмент, по сути, захватил оперативное управление БКК и заключал контракты без согласования с белорусами. Громкий скандал разразился в начале 2013 г. Мировые цены к тому времени упали до $470-490/т, но руководство БКК неожиданно заключило с Китаем контракт на поставку удобрений по $400. Только на одной этой сделке Беларусь недосчиталась $70 млн.
В декабре 2012 г. Лукашенко он подписал указ, по которому БКК лишалась монопольного права на продажу калия, а право экспорта получили “иные организации, определенные президентом Республики Беларусь”. То есть нарушил договоренности 2005 г. А Сулейману Керимову нужен был повод, чтобы разорвать отношения. Он заявил, что “Уралкалий” будет торговать самостоятельно, а не через БКК. Более того, объявил и новую ценовую политику: зарабатывать не на высокой цене, а на объемах продаж. По сути, он объявил “Беларуськалию” демпинговую войну, цель которой очевидна: банкротство белорусского предприятия и его поглощение.
Керимов пытался купить “Беларуськалий” и по-честному. Но в 2011 г. Лукашенко выставил цену $30 млрд., что на тот момент было в 2 раза дороже его реальной стоимости. А потом сказал, что флагман белорусской промышленности не продается. Тогда Керимов решил действовать более знакомыми ему методами. Белорусская государственная пресса не сильно ошиблась, описывая демонические планы Керимова. Первая часть плана – вытеснить “Беларуськалий” с российского рынка. Об этом однозначно свидетельствует письмо, разосланное российским клиентам компании гендиректором “Уралкалия” Баумгертнером: “Предлагаем установить цену на хлористый калий, поставляемый с 20 августа по 30 сентября 2013 г., в размере 5500 руб./т, что обеспечит снижение на 24% по сравнению с текущей ценой”. И дальше о том, что “Уралкалий” “готов защищать интересы калийной отрасли путем обращения в государственные органы России за введением в отношении поставок белорусского хлористого калия специальных защитных и антидемпинговых мер”.
Готов “Уралкалий” к демпингу и на мировом рынке. У него самая низкая себестоимость добычи калия – порядка $70/т, в то время как у “Беларуськалия” и западных конкурентов – от $130 до $250. Такая ценовая политика “Уралкалия” ставит их работу на грань рентабельности и снижает рыночную стоимость компаний.
Единственное, чего не ожидал Керимов, – это столь решительных действий белорусских властей, хотя его собственные структуры в жесткой конкурентной борьбе не чурались привлечения “силовой” помощи госструктур. А в ситуации с “Беларуськалием” одной из сторон конфликта оказалось государство со всем набором карательных функций. Лукашенко просто воспользовался этим “конкурентным преимуществом” в бизнес-конфликте.
Многих удивила неслаженность хора голосов в поддержку Владислава Баумгертнера. Казалось бы, такой вызывающий шаг, как фактический захват в заложники руководителя крупного российского предприятия, должен вызвать более жесткую реакцию, чем наблюдается сегодня. Заявления МИДа и вице-премьера Аркадия Дворковича, которого с Керимовым связывают хорошие отношения, явно не тот уровень, чтобы говорить о серьезном конфликте между двумя государствами. А ведь раньше любая белорусско-российская “война” – от газовой до молочной – сопровождалась жесткими комментариями и Дмитрия Медведева, и Владимира Путина. Ответ здесь, возможно, такой: вроде бы спонтанное эмоциональное решение Лукашенко на самом деле было просчитано на несколько шагов вперед. Белорусский президент учел отношение к личности Сулеймана Керимова и в российском обществе (на его публичной защите ни один политик не сможет заработать очки, а скорее даже потеряет), и во властной элите, раздираемой клановыми противоречиями. Не исключено, что Владислав Баумгертнер проведет в белорусской тюрьме достаточно много времени, пока в двусторонних отношениях не появится весомый повод для взаимовыгодного обмена.
Чем ответила Россия на арест Баумгертнера? С 30 августа российские власти временно запретили ввоз в страну белорусской свинины. Причина – случаи заболевания белорусских свиней африканской чумой. Мера не очень болезненная: Беларусь поставляет России порядка 60-65 тыс. т свинины в год, по нынешним мировым ценам это около $160 млн. Геннадий Онищенко раскритиковал качество белорусских молочных продуктов и не исключил, что их импорт в Россию тоже может прекратиться. Это ударит по белорусской экономике значительно сильнее: экспорт молока и молочных продуктов приносит ей около $2 млрд./год. “Транснефть” заявила о сокращении поставок нефти в Беларусь на 400 тыс. т. Официальная причина – ремонт нефтепровода “Дружба”. Если сокращение будет временным, то оно не скажется на белорусских нефтеперерабатывающих заводах: за счет прежних поставок там накоплен запас нефти, которого хватит, чтобы покрыть недостачу поставок в течение месяца. А Игорь Сечин высказался против сокращения поставок нефти в Беларусь. Аркадий Дворкович пригрозил возбуждением уголовного дела против белорусских чиновников. Причем повод нашелся аналогичный “делу Баумгертнера”. В 2012 г. Беларусь вопреки межгосударственным соглашениям реэкспортировала российскую нефть под видом бытовых растворителей. По подсчетам экспертов, в результате российский бюджет недосчитался около $2 млрд. доходов. Тогда дело замяли, но теперь его могут реанимировать. (Эксперт/Химия Украины, СНГ, мира)