О ситуации в области биотехнологических и фармацевтических разработок в России рассказал доктор химических наук, президент Общества биохимиков и молекулярных биологов Александр Габибов.
– Какие инструменты используют российские власти, чтобы помогать развитию медицины и биотехнологий?
– В 2013 г. в Министерстве промышленности и торговли РФ создан научно-технический совет, который рассматривает проекты, поданные от компаний, научных институтов, вузов в рамках реализации программы “Фарма-2020”. Это государственная программа, направленная на замещение иностранных препаратов российскими и развитие фарминдустрии в России. Сотрудники министерства проводят отбор проектов и представляют их на суд членов совета. Имеются проекты по клиническим и доклиническим испытаниям новых препаратов, проекты по импортозамещению и имеется система подачи заявок на технологические трансферы новых лекарственных средств и технологий. Созданная за последние 2 года система видится вполне отлаженным механизмом, на мой взгляд, может существенно улучшить ситуацию на российском рынке фармпрепаратов.
– Есть ли в России современные инновационные разработки в области биотехнологий, которые используются на российским и зарубежном рынках?
– Их немного. Связано это с практическим “вымиранием” отраслевой науки и еще относительной слабостью R&D-подразделений компаний. У нас начал развиваться сектор, связанный с разработкой моноклональных антител, средств доставки, вакцин и созданием препаратов пролонгированного действия. В России создаются аналоги антител, которые имеются на западном рынке. Например, ритуксимаб, используемый при лейкемии. Это моноклональное антитело к антигену CD 20 на поверхности В-лимфоцитов. Ремикейд, тоже моноклональное антитело, используется при ревматоидном артрите. Эти антитела созданы на Западе, а в России идет работа по созданию высококлассных дженериков.
– Была программа “Фундаментальная наука – медицине”, в рамках которой российские физики разработали довольно много медицинских приборов. Вышло ли что-то из этого на рынок?
– Я меньше знаком с медоборудованием, чем с фармсектором. В Минпромторге есть отдельный НТС, посвященный этой проблеме. У нас есть хорошие разработки по радиодиагностическому комплексу – приспособления для наркоза. К сожалению, в большинстве случаев Россия сильно зависит от импорта.
– Каким должен быть правильный баланс между поддержкой российских разработок и закупками новейших иностранных разработок? Как ФЦП отвечает на этот вопрос?
– Есть поддержка так называемых технологических трансферов, где речь идет о передаче технологий из-за рубежа на препараты разной степени готовности. И есть поддержка доклинических и клинических испытаний, доведенных до этой стадии российских препаратов. Я думаю, второе должно существенно превалировать. Например, соотношение 1:3 выглядит разумно. Но для этого надо существенно поднять уровень биомедицинских исследований. Неплохо смотрятся в этом смысле работы НИИ фармакологии РАМН и Института им. Гамалеи.
– Вы могли бы назвать конкретные перспективные разработки этих институтов?
– В Институте им. Гамалеи разрабатываются очень интересные противобактериальные и противовирусные препараты. А в НИИ фармакологии низкомолекулярные препараты – нейротропные, такие как мексидол, афобазол, они безусловно заслуживают внимания.
– А пептидные?
– Если обратиться к западной фармакологии, то они не очень-то идут. На Западе какой подход: ищут рецептор – мишень, делают на него антитело и выключают. У нас пока такая цепочка получается плохо.
– Как президент Общества биохимиков и молекулярных биологов, можете ли вы привести примеры успешных прикладных исследований в области Life sciences, которые были бы проведены благодаря поддержке Министерства промышленности и торговли РФ?
– Я думаю, что ряд препаратов приведенных выше институтов, в частности нейронаправленности и антивирусных, выглядят вполне серьезно. Я также упомянул бы разработки в области пролонгированных лекарственных средств на основе рекомбинантных белков. Российских инновационных разработок достаточно мало. Сейчас российский рынок движется по пути создания дженериков. И, может быть, это правильный путь роста фармацевтической промышленности, потому что нам надо создать базу.
– Каковы, на ваш взгляд, самые интересные и перспективные фармацевтические разработки из появившихся в последнее время в мире и в России?
– В мире это, безусловно, работы в области антираковой терапии на основе ингибиторов рецепторных протеинкиназ, система антиситокиновых антител и антител на В-клетки (препарат ритуксимаб). В России я бы повременил с названием лидера. Область лишь встает на ноги.
– Привлекает ли Министерство промышленности и торговли российский бизнес для производства медицинского и биотехнологического оборудования? Возможно ли в России заниматься этим бизнесом?
– Безусловно, привлекает. Необходимо расширить этот бизнес, создавая больше товаров для инвалидов, требующих специальной программы по импортозамещению. Эти продукты Россия может производить сама. Россия может с успехом использовать свои лидирующие позиции в индустрии изотопов, контрастных веществ на их основе, детекторов. (Газета.Ru/Химия Украины, СНГ, мира)