“Сибур” после подписания основного соглашения с “Газпромом” на поставку этана на Амурский газохимический комплекс приступает к базовому проектированию и к середине 2019 г. может выйти на инвестиционное решение по проекту. Также компания ведет подготовку к пуску производства бутилкаучука и позднее галогенированного бутилкаучука в рамках совместного предприятия “Сибура” и индийской нефтегазовой компании Reliance Industries Limited (RIL) – Reliance Sibur Elastomers Private Limited, суммарный объем инвестиций в который составит более $600 млн.
О ходе реализации проектов рассказал генеральный директор и председатель правления ООО “Сибур” Михаил Карисалов.
– Давайте начнем с соглашений, подписанных на полях Петербургского международного экономического форума. В частности, одного из самых наиболее ожидаемых соглашений – соглашения с “Газпромом” на поставку этана на Амурский газохимический комплекс. Ранее было объявлено, что ежегодный объем поставок этана ожидается на уровне до 2 млн. т. Какие еще параметры утверждены соглашением, которые можно раскрыть? Предусмотрена ли соглашением ответственность за недопоставки и неприем сырья?
– Мы действительно достаточно длительный период времени согласовывали основные параметры договоренностей с “Газпромом”. Несколько месяцев назад было подписано предварительное соглашение и оно зафиксировало базовые условия. Это объемы гарантированных поставок этановой фракции в течение 20 лет, технологические параметры данных поставок, взаимные гарантии для того, чтобы и мы, и наш партнер “Газпром” чувствовали себя уверенно, формулу цены. Мы долго работали над составляющими соглашения, чтобы они были рыночные, прозрачные. Вопросы, связанные с ответственностью, с пенями и штрафами, также входят в это итоговое соглашение. Основной договор на поставку этана, который в рамках форума мы подписали с “Газпромом”, является драйвером проекта строительства Амурского ГХК, он открывает окончательно не “форточку”, не “дверь”, а ворота для его реализации. В настоящий момент мы приступаем к базовому проектированию. Это достаточно длительный процесс, я думаю, что к середине 2019 г. мы будем готовы вынести на совет директоров финальное предложение по реализации проекта. Конфигурация проекта определена – это мощность мирового уровня – 1,5 млн. т полиэтилена в год.
– На полях форума вы подписали соглашения со Сбербанком и с Внешэкономбанком. Это рамочные договоренности о потенциальных кредитных линиях или уже установлены лимиты? На какие цели привлекаете средства?
– С ВЭБом мы подписали меморандум о намерении по организации финансирования проекта АГХК в рамках программы “Фабрика проектного финансирования”. Так что данное подписание также следствие продвижения в договоренностях с “Газпромом”. После перехода на стадию базового проектирования мы начинаем активно общаться с банками и финансовыми институтами, оцениваем различные источники финансирования, включая инструменты, предлагаемые банками развития. «Фабрика проектного финансирования» – довольно новый инструмент на финансовом рынке РФ, поэтому полезно будет изучить его с точки зрения применимости для финансирования нашего проекта. Что касается подписанного соглашения со Сбербанком, то здесь речь идет о возможности реализации совместных проектов в области цифровых технологий. Мы повышаем эффективность поставок продукции компании, развиваем работу с клиентами. Основными направлениями сотрудничества станут разработка B2B решений, разработки в области анализа больших данных и машинного обучения, а также создание платформ и отраслевых решений на базе технологий блокчейн и Интернета вещей. Сбербанк демонстрирует серьезную активность в этих направлениях. Данные технологии позволяют развивать нашу торговую политику, клиентоориентированность. В следующем году мы приступаем к пусковым мероприятиям на “Запсибнефтехиме” – крупнейшем современном нефтехимическом комплексе в России. Ввод в строй этого проекта позволит в несколько раз увеличить объемы базовых полимеров, которые компания предлагает на рынок. Развитие технологий продаж, анализа рынка и клиентов, маркетинговых технологий – вот те ключевые направления, которые мы будем активно развивать и совершенствовать, в том числе и с нашим технологическим партнером Сбербанком.
– А по поводу ВЭБа – там лимиты можно какие-то озвучивать?
– В данном случае мы находимся на начальной стадии переговоров. Размер кредита, если будет принято решение о его выборке, как и его ключевые условия, будут определены после прохождения обязательной экспертизы проекта в соответствии с процедурами банка. Условия финансирования и использование Фабрики в структуре финансирования проекта будут зависеть от потребностей проекта, структуры привлекаемого долга, конкурентоспособности услуг и продуктов Фабрики, а также от результатов работы по всесторонней оценке и экспертизе самого проекта Амурского ГХК. Пока об этом рано говорить.
– То есть вы рассматриваете кредит ВЭБа как один из возможных вариантов финансирования?
– Верно, источники финансирования проекта АГХК еще не определены, рассматриваем различные формы финансирования. Если говорить в целом о компании, то на сегодняшний день наш кредитный портфель достаточно сбалансирован. Средний срок погашения имеющихся кредитов – более 7,5 лет, каких-либо задач по привлечению рублевого финансирования в текущем моменте у нас нет. К примеру, недавно зарегистрированные биржевые облигаций на 30 млрд. руб. дают возможность в любой момент привлечь рублевые средства, но на данный момент такой необходимости нет.
– По поводу нефтехимического завода в Саудовской Аравии, мы довольно подробно периодически о нем говорим. Не могли бы вы рассказать, с кем из партнеров еще ведутся переговоры, на какой они стадии? Все-таки вы склоняетесь к созданию совместного предприятия либо будет выбрана другая форма?
– Давайте посмотрим на предпосылки проекта. Прежде всего, волатильность нефтяных цен достаточно высокая. Соответственно, нефтяные компании во всем мире, и в России, и на Ближнем Востоке в том числе, пытаются сбалансировать свой бизнес, диверсифицировать его. И оценивают как то углеводородное сырье, которое они получают, в том числе при переработке нефти, может быть использовано для получения дополнительной прибыли. Саудовская Аравия – это тот самый кейс, когда сгенерировано достаточно большое количество сырья и есть возможность выпускать из него и синтетический каучук, и другую нефтехимическую продукцию. Это первый фактор. Второй – географическое расположение страны. Несмотря на не очень большой спрос на синтетические каучуки на Ближнем Востоке, Саудовская Аравия находится в географической и логистической близости к азиатским рынкам, где мы наблюдаем растущий спрос на эту продукцию. Третий фактор – уникальные технологии, которые есть в “Сибуре”, в которых заинтересованы партнеры, в частности, работающие на территории Саудовской Аравии. Поэтому мы рассматриваем проект с возможностью экспорта наших технологий, оцениваем различные его конфигурации.
– А по предварительной оценке, сколько инвестиций нужно вложить в проект? Раньше потенциальными партнерами “Сибура” давалась оценка на уровне более $1 млрд., она актуальна?
– Конфигурация проекта еще не определена. Поэтому воздержался бы от оценки бюджета.
– По проекту СП с Sinopec – почему отказались? Это понятно, такой старый больной вопрос. Но при каких условиях можете к нему вернуться? Либо, может быть, вы рассматриваете другие варианты сотрудничества с Sinopec?
– Здесь, знаете, вопрос. Мы ранее отвечали на него, звучал ответ примерно так: “Этот проект – фантомные боли”. При этом имели в виду, скорее, что это фантомные боли тех, кто спрашивает о судьбе проекта. У нас совершенно точно таких реакций нет.
– То есть проект с Sinopec остался просто идеей?
– Пока да. Возможно, создадутся предпосылки на рынке сырья и сбыта и мы к этому проекту еще будем возвращаться.
– Рассматриваете другие варианты сотрудничества с Sinopec?
– У нас большое количество идей. Что-то мы обсуждаем и с Sinopec. Но, опять же, в режиме бизнес-идей. Сейчас же многие смотрят на нашу отрасль, хотя не всем удается перейти от идей к реализации проектов. В 2008-2012 гг. был сформирован план развития нефтегазохимии России до 2030 г. Там было заявлено свыше 80 проектов, если вы проанализируете этот план, то увидите, что реализованы были далеко не все проекты. “Сибуром” же реализовано порядка 20.
– По поводу допсоглашения с “Газпромом” на поставку ШФЛУ (широкой фракции легких углеводородов) в Тобольск после 2032 г. Когда подпишете?
– Соглашение с “Газпромом” на поставку ШФЛУ является по факту подписанием дополнительного соглашения к договору. Соглашение подписано на минувшей неделе, все вопросы с объемами, с формулой цены, с обновлением понимания гарантий для сторон решены. Для “Сибура” тем самым будут обеспечены стабильные поставки нефтехимического сырья на гарантированном уровне не менее 1 млн. т/год для загрузки газофракционирующих мощностей и создаваемых нефтехимических производств в Тобольске. Для “Газпрома” будет сохранен гарантированный канал монетизации ШФЛУ производства Сургутского ЗСК на экономически эффективных рыночных условиях. Также заключение данного соглашения позволяет обеим компаниям оптимально подойти к использованию как собственных производственных мощностей, так и имеющейся логистической инфраструктуры.
– По совместному предприятию Индии. Сохраняются ли сроки пуска производства во втором полугодии этого года? Каков суммарный объем инвестиций в проект? Сколько инвестировано с каждой стороны?
– Сроки сохраняются. Мы с Reliance (Reliance Industries Limited (RIL)) завершаем реализацию проекта по производству бутилкаучука мощностью 120 тыс. т/год. Работа уже на финальной стадии, я уверен, что к концу года будет обеспечена механическая готовность комплекса и мы приступим к пусковым операциям, связанным с пуском производства. В 2017 г. мы также приняли решение о строительстве на данной промышленной площадке (помимо пуска производства бутилкаучука) производства галогенированного каучука. Суммарный объем инвестиций нашего совместного предприятия на два проекта составляет более $600 млн.
– То есть вы не делите, сколько было инвестировано с каждой стороны?
– Проект отчасти финансируется через проектное финансирование – в сентябре 2016 г. СП (Reliance Sibur Elastomers Private Limited) закрыло сделку о предоставлении кредитных средств в $330 млн. на 10 лет для финансирования реализации проекта. Оставшиеся средства партнеры инвестируют соразмерно долям владения. У нас 25% в СП. Только надо понимать, что мы сейчас говорим о совместном бюджете на два проекта – пуск производства бутилкаучука и галогенированного каучука.
– А похожего типа совместные предприятия на каких-то смежных рынках рассматриваете? Какие рынки сейчас перспективны и интересны для вас по развитию международного направления?
– Я предложил бы вам посмотреть внимательно на философию подобного рода проектов. Проект в Саудовской Аравии, проект в Индии, они базируются на технологиях, которыми владеет “Сибур”, то есть на российских технологиях, которые возможно экспортировать именно как технологии. Это наше преимущество в области каучуков. В целом мы сфокусированы на внутреннем рынке. “Запсибнефтехим” тому подтверждение. Сегодня мы обсуждали с вами выход в новую географию, в новые источники сырья – это амурский проект. Сейчас будем внимательно и очень предметно прорабатывать его для того, чтобы в случае положительного решения ускоренно реализовывать.
– Недавно “Сибур холдинг” расширил состав совета директоров и ввел в него бывшего топ-менеджера “Роснефти” О’Брайена Питера Ллойда (он занимал пост вице-президента по финансам и инвестициям в “Роснефти” с 2006 г. по 2011 г.). Для чего, во-первых, это было сделано и ожидать ли в ближайшее время каких-то расширений либо изменений состава с их точки зрения?
– С какого года О’Брайен не работает в “Роснефти”?
– Довольно давно не работает, с 2012 г., если я не ошибаюсь.
– Но вы назвали именно это место его работы. Почему именно он?
– Хотел бы коротко остановиться на всех четырех новых членах совета директоров. Состав действительно обновился. С одной стороны, наверное, правильнее вопрос о составе задавать основным акционерам, которые согласовывали персоналии. Но в целом, по моей оценке, здесь я говорю от себя, был осуществлен подбор профессионалов на посты независимых членов совета директоров, он очень достойно на сегодняшний день выглядит. Питер О’Брайен – это глубокая экспертиза в вопросах аудита, знание российской корпоративной и бизнес-среды и признание со стороны этой среды. Безусловно, для всех новых директоров свойственно признание профессионального сообщества. Сергей Васнецов (также член совета директоров Eurochem AG) известен в отрасли очень широко, он работал в ведущих банках, в промышленных компаниях, консультирует по поводу положения дел в отрасли. Верников (Андрей Верников, член Ассоциации независимых директоров) имеет большой опыт работы в советах директоров многих банков, компаний. Я бы сказал так, один из лучших независимых директоров России, общепризнанный эксперт. Что касается Комиссарова (Алексей Комиссаров, директор Высшей школы государственного управления РАНХиГС), в принципе, то же можно сказать и о нем – огромный опыт работы в советах директоров, который дополняется очень хорошим личным опытом управления бизнесом. В целом я уверен, что от прихода этих четырех независимых членов совета директоров компания очень сильно выиграет.
– И мой последний вопрос – производственный. Сколько попутного нефтяного газа рассчитываете переработать в 2018 г.? И как эта цифра будет соотноситься с показателем 2017 г.?
– Мы никогда не раскрываем того, что будет. Мы пришли к выводу, что есть элемент такого определенного введения в заблуждение рынка, инвесторов, когда компания начинает озвучивать прогнозы. Мы же не агентство и не инвестбанк. Безусловно, у нас есть бизнес-план. Я сказал бы, что показатель будет сопоставим с 2017 г. В целом мы многие годы целенаправленно работаем на поддержание загрузки наших мощностей на максимальных показателях. (Rcc/Химия Украины и мира)