Новые перерабатывающие мощности, политические решения и контрабанда меняют топливный рынок бывшего СССР.
Последние несколько лет характеризуются серьезными изменениями на рынках нефтепродуктов стран бывшего СССР. Развитие технологических возможностей нефтеперерабатывающей отрасли в ряде стран меняет не только направления продуктовых потоков, но и стратегии присутствия на традиционных рынках и выхода на новые направления, превращая традиционных аутсайдеров в перспективных лидеров. А хитросплетения политики и нефтегазовой экономики вносят свою специфику в конкурентные отношения между бывшими союзными республиками.
Главным событием в топливной отрасли Каспийско-Среднеазиатского региона стало завершение в прошлом году модернизации важнейших нефтеперерабатывающих заводов Казахстана: в Атырау, Павлодаре и Шымкенте. В результате их совокупная проектная мощность увеличилась с 14,2 до 16,5 млн. т/год. В нынешнем году в Республике Казахстан будет переработано до 17 млн. т (с учетом мини-НПЗ), ожидают казахские власти. Мощности крупных НПЗ по выпуску высокооктанового бензина удвоились, по низкооктановому бензину выведены из эксплуатации, производство мазута уменьшено, авиакеросина – увеличено. Долгосрочная цель республики – довести нефтепереработку до 19 млн. т/год.
Тенденция роста прослеживается, министр энергетики Казахстана Канат Бозумбаев сообщил: “За 8 месяцев текущего года объем переработки нефти вырос на 6% до 11,2 млн. т, выпуск бензина увеличился на 14,3%, дизельного топлива – на 9,6%, авиационного – на 212%”.
Но внутри такого подъема есть примечательные проблемы. У всех реконструированных заводов возникал в нынешнем году избыток бензина, а Атырауский и Шымкентский НПЗ в I квартале останавливали работу установок каталитического крекинга, чтобы снизить выпуск светлых нефтепродуктов. Бензиновое затоваривание возникало даже на фоне того, что Нур-Султан запрещал в прошлом и нынешнем году ввоз российского моторного топлива железнодорожным транспортом.
Буквально несколько лет назад такие же жесткие ограничения вводились для вывоза моторных топлив, так как собственное производство нефтепродуктов не покрывало внутренних потребностей и обуславливало необходимость импорта нефтепродуктов из соседней России (поставки осуществлялись беспошлинно в рамках межправительственных соглашений).
Причина возникшей проблемы в том, что внутренний казахстанский рынок оказался не готов “переварить” весь производимый бензин. Нужен экспорт. Поэтому в марте 2019 г. Казахстан и Россия ратифицировали протокол, который позволил Республике Казахстан начать поставки бензина в третьи страны. А 11 июня Министерство национальной экономики республики ввело новую ставку вывозных таможенных пошлин (ВТП) на светлые нефтепродукты. Она стала исчисляться по коэффициенту 0,9 к ставке ВТП на сырую нефть (в июне – $60/т), то есть получила поощрительный характер для экспорта вместо действовавшей ранее запретительной ставки $160/т.
Но надо отметить, что официальные запреты и высокий уровень действовавшей ранее пошлины не мешали Казахстану заниматься и экспортом, и реэкспортом. Казахский бензин поступает, например, в Южную и Центральную Россию с завода “Конденсат” в приграничном Аксае, в соседние страны Средней Азии – с Шымкентского НПЗ.
При этом поставки нефтепродуктов из Казахстана нарастают лавинообразно, в этом бизнесе увеличивается доля “серых схем”. Так, по данным представителей торговых компаний, работающих в Омской области, на территорию области периодически поступает бензин из соседнего Казахстана, который произведен на Омском НПЗ.
Контрабанда наступает. Ближайший к Казахстану южный рынок – это Кыргызстан, где ежегодно добывается 70 тыс. т нефти и конденсата, но при этом построены пять НПЗ совокупной проектной мощностью 1,8 млн. т/год, причем основными инвесторами этих заводов являются китайские компании. Главная проблема для всех киргизских заводов – загрузка сырьем. Что касается нефтепродуктов, то местная нефтепереработка способна покрыть не более 20% внутристранового спроса, который оценивается в 1,5 млн. т/год. Так что Кыргызстан вынужден импортировать нефть и нефтепродукты, наиболее эффективными источниками этого импорта являются Россия и Казахстан.
28 марта 2019 г. в Бишкеке был подписан протокол о внесении изменений в межправительственное соглашение между Россией и Кыргызстаном, который ввел временные правила таможенного декларирования ряда товаров в 2019-2024 гг. Речь идет о вывозе из России нефтепродуктов трубопроводным транспортом, а также о поставках нефтяного битума.
Главный легальный поставщик топлива и сырья из-за рубежа – “Газпром нефть” и ее Омский НПЗ. В прошлом году из России без взимания вывозных таможенных пошлин были поставлены 460 тыс. т бензина, 485 тыс. т дизтоплива, другие нефтепродукты и нефть. “Газпром нефть” везет свою продукцию в ж/д цистернах примерно 3000 км до Бишкека, а затем развозит бензовозами по Кыргызстану на расстояние еще 600-900 км. Цистерны возвращаются в Омск порожняком, все повторяется. Но в нынешнем году в публичное пространство прорвался скандал, который дал понять, что на топливном рынке Кыргызстана начинают первенствовать не русские или китайцы, а контрабандисты.
В конце мая в Кыргызстане прошли парламентские слушания о контрабанде ГСМ. По данным депутатов, за 4 месяца 2019 г. объем контрафактного бензина и дизтоплива превысил 400 тыс. т. Горючее ввозится автомобильным и железнодорожным транспортом. Выступавший на слушаниях заместитель генерального директора ООО “Газпром нефть Азия” по оптовым продажам Чингиз Айтмурзаев заявил, что в этот период продажи на АЗС компании в Кыргызстане упали на 40%. “Объем контрабанды растет и приобретает в нынешнем году катастрофический характер в связи с тем, что в Казахстане закончили реконструкцию трех крупнейших заводов, у них сейчас на рынке избыток ГСМ”, – прямо сказал Айтмурзаев.
При этом, по официальной статистике, поставки бензина и дизельного топлива из Казахстана в Кыргызстан в этом году отсутствуют, а экспорт мазута сократился в январе-июне до 47,7 тыс. т с 81,9 тыс. т в прошлом году.
Контрабанда передается по цепочке. В соседнем Таджикистане потребление нефтепродуктов оценивается местными независимыми наблюдателями в 500 тыс. т в год. В то же время представители таджикского правительства утверждают, что годовая потребность составляет 700 тыс. т. В прошлом году в стране добыли менее 24 тыс. т нефти. Поэтому построенные два НПЗ общей мощностью 97 тыс. т/год по большей части простаивают и выработали в 2018 г. чуть более 18 тыс. т бензина и дизтоплива. Даже вездесущие китайцы в лице “дочки” CNPC компании Dong Ying heli Investment and Development Co. Ltd уже несколько лет обещают пустить новый НПЗ мощностью 500 тыс. т/год, но постоянно откладывают из-за “нерешенных вопросов”.
Таджикистан спасает импорт нефтепродуктов, при этом 90% легальных поставок стабильно приходится на Россию. В прошлом году РФ на условиях беспошлинных поставок отправила сюда более 400 тыс. т нефтепродуктов, 70% которых пришлись на бензин и дизельное топливо. 17 апреля 2019 г. Москва и Душанбе подписали соглашение, в котором установили, что вывоз нефтепродуктов из России в Таджикистан будет осуществляться без применения временного таможенного декларирования. Исключение составят случаи вывоза нефтепродуктов смешанными видами транспорта.
Главный участник таджикского топливного рынка – ООО “Газпромнефть-Таджикистан”, которое контролирует 41%-ную долю таджикского рынка нефтепродуктов. Еще в 2013 г. она составляла 45%, а российские беспошлинные поставки, которые и осуществляет “Газпром нефть”, не уменьшились ни количественно, ни пропорционально. Потеснило россиян некое таджикское ООО “Сегандж”, о котором известно только то, что оно увеличило свою рыночную долю с 20% до 37% всего за два года. За первую половину 2019 г. “ГПН-Таджикистан” поставил около 98 тыс. т нефтепродуктов, “Сеганж” – уже более 89 тыс. т. Но показателен и другой факт: порядка 28 тыс. т ГСМ импортировали в маленький Таджикистан свыше 100 “независимых” участников рынка.
Возможным объяснением такого положения служит рассказ Рината, владельца мелкой сети АЗС в Южном Казахстане, сообщившего следующее: “Наша компания этим не занимается, но от коллег я слышал, что есть казахские фирмы, которые по “серым” схемам доставляют нефтепродукты в Кыргызстан, а оттуда их партнеры по своим каналам отправляют товар в Таджикистан, и уже таджики – в Афганистан. На каждом этапе цепочки такого экспорта действуют отдельные участники, которые получают свою отдельную прибыль”.
Как рассказывают участники рынка, в Таджикистан “реэкспортируется” примерно 50% контрабандных поставок казахстанских ГСМ в Кыргызстан. Причем периодически на границе Кыргызстана и Таджикистана разворачиваются целые “топливные” войны.
Так, в сентябре 2019 г. в результате вооруженного конфликта, который произошел между киргизскими и таджикскими пограничниками на стыке Баткенской области Кыргызстана и Согдийской области Таджикистана, в районе киргизского погранпоста “Максат”, были убиты и ранены военные с обеих сторон. В ходе конфликта интенсивно использовалось легкое стрелковое оружие и даже, как сообщалось, миномет. К эпицентру была стянута бронетехника. Местные жители утверждают, что подобные стычки возникают из-за того, что обе стороны пытаются контролировать контрабандные поставки топлива из одной страны в другую, защищая собственные караваны и пытаясь пресечь поставки со стороны конкурентов. (oilcapital.ru/Химия Украины и мира)