С 14 мая в Украине введено государственное регулирование цен на нефтепродукты. Событие для украинского рынка экстраординарное. До сих пор никто особо не понял, чем был вызван такой шаг.
Моделирование ситуации показывает, что если бы предложенная система регулирования работала на протяжении последних полутора лет, то в граничные цены “помещались” бы 86% заправочных станций. Грубо говоря, недовольство Кабмина касается одной станции из десяти. Эти станции принадлежат к так называемому премиальному классу, обладая развитой системой дополнительных услуг и обеспечивая их качество. Такой комплекс требует больших трудозатрат, что в основном и влияет на цену, хотя это не единственный фактор. Покупка топлива здесь – дело добровольное, однако в правительстве решили, что такой бизнес на одной станции дурно влияет на остальные девять.
Украинский топливный рынок давно подавал тревожные сигналы, регулирование позволило еще раз увидеть странные вещи. Например то, что больше половины украинских АЗС торгуют в убыток, что на слух воспринимается нелепо. Давайте разбираться.
Сразу отметим имеющую место подмену понятий. Кабмин заявил, что не будет регулировать цену, а лишь “торговую надбавку”, которая многими читается как “прибыль” и составляет 5 грн. на литре бензина и 7 грн. на литре дизтоплива. Поверьте, если бы на заправках была такая прибыль, там бы наливали не только топливо, но и бесплатное шампанское. На деле эта “торговая надбавка” является неизвестно как рассчитанным дифференциалом, добавляемым к некоему уровню базовой стоимости, рассчитанной как европейская котировка бензина и дизтоплива плюс акциз и НДС. Подразумевается, что это себестоимость топлива, хотя данный показатель им не является. В этом состоит вторая подмена понятий. Как же обстоят дела на самом деле?
Начнем с того, что по “голой” котировке, или так называемому flat, в Украине не покупают ни бензин, ни ДТ. Например, “Белорусская нефтяная компания” продает бензин А-95 с премией к котировке в $25/т, дизтопливо – $22-30/т. Это 60-65 коп. на литре, которые следует вычесть первыми из кабминовской “прибыли” в 5 и 7 грн./л.
И это мы получим цену топлива на заводе. Еще около 80 коп./л затянет логистика по цепочке завод-граница-нефтебаза-АЗС.
Затем не менее 1,5 грн. затрат потребует продажа каждого литра – зарплата персонала, электричество, охрана и т. д. и т. п.
Важный элемент ценообразования – скидки или бонусы. Опрос показывает, что по цене, указанной на ценовом табло АЗС, продается 10-12% топлива, остальное – с различными скидками. До регулирования они составляли до 7 грн./л, но в среднем 2,5 грн. в сетях премиум-сегмента и 1,5 грн. у дискаунтеров. Щедрые дисконты стали первой из статей, которые пошли под нож и под проклятья раздосадованной клиентуры. В итоге сегодня “дорогие” АЗС дают не более 75 коп./л, тогда как их конкуренты с другого полюса каким-то чудом удерживают былую лояльность (спойлер – на этом секрете держится вся экономика экономсетей).
Итак, сколько же зарабатывают украинские нефтяные магнаты? За вычетом всех расходов от бензиновых 5 грн. у сетей верхнего ценового диапазона остается 1,4 грн. (здесь и далее с НДС). На дизеле – 3,3 грн./л. Без обрезания дисконтов прибыльность бензина улетела бы в ноль, а дизтоплива упала бы до минимума.
Но более интересная картина у дискаунтеров. Если всунуть в их цену “кабминовскую” закупочную цену и остальные понятные параметры, то получим, что продажа каждого литра бензина приносит им 70 коп. убытка, дизтоплива – 1,5 грн./л прибыли. Здесь следует также внести ясность: подразумевается, что речь идет о продаже заводского продукта с выдачей честного фискального чека. И вот в этом вся соль.
Лучшей иллюстрацией этих особенностей рынка является сеть “БРСМ-Нафта”, на заправках которой висят паспорта качества на бензин А-95, выданные мини-НПЗ в Гадяче или нефтебазой в с. Переяславское, а оплата наличными отображается в чеке таинственной буквой “К” в графе “Форма оплаты” (закон предписывает сообщать там “Наличные”). У немалого количества станций чеки вообще не пробиваются по базе Государственной налоговой службы (последняя на это не реагирует), соответственно, также являются “липовыми”. И это является признаком того, что налоги с продажи этого топлива утонут в “налоговых ямах” и затем осядут в карманах всех участников схемы. Вот это и формирует основную прибыль таких станций.
Для участников топливного рынка такая картина, как странное ценообразование и торговля без маржи на большинстве АЗС, не есть новость. Эта особенность прослеживается со второго полугодия 2020 г. и по сей день. На период карантина государство объявило мораторий на проверки бизнеса, чем последний не преминул воспользоваться. Как использовал такую же возможность в 2014-2016 гг., когда во время аналогичного моратория газовые и дизельные бочки появились под каждым забором.
Что должна делать и что обещает власть последний год? Навести порядок на рынке, вычистить его от мини-НПЗ, нелегальных станций и пресечь схемы по уходу от налогообложения акцизом и НДС. Именно это деформирует рынок, создавая перетоки продаж и трансформируя ценообразование. Но вместо системной и сложной борьбы с теневым сектором власть вновь пошла по пути популизма, ограничив возможности легального бизнеса монетизировать свои качество и сервис. Сохранение такого режима в продолжительной перспективе грозит отказом этого бизнеса от высоких стандартов (а это прежде всего будет означать сокращение рабочих мест) и будет толкать “белый” бизнес к банкротству или в “тень”.
Избранная система регулирования опирается на изменение внешней конъюнктуры, тогда как более трети рынка закупает топливо на внутреннем рынке, и рост цен на нем грозит не только дополнительным ухудшением финансового самочувствия бизнеса, но и исчезновением топлива из свободной продажи. Первое такое испытание может случиться уже в июне, когда не исключена турбулентность со снабжением бензином А-95.
Государство должно вернуться на путь решения системных проблем, получив в итоге налоги в казну, качественную конкуренцию и прогнозируемость топливного рынка. (Артем Куюн, аналитик “Консалтинговой группы А-95”, enkorr.ua/Химия Украины и мира)