2022 г. стал масштабной проверкой на прочность для российской химической промышленности и в то же время кардинально поменял ее ориентиры. Наметившиеся изменения настолько радикальны, что их можно назвать, если не великим, то большим переломом. Эксперты рассказали о том, как размывание экономических связей с Европой сказалось на химическом рынке РФ. Блокировки поставок российской продукции на запад, ловушка транзита, уход западных компаний, пересмотр экологической повестки – как это было и к чему может привести – в обзоре итогов года.
Глобальный тренд: размывание экономических связей с Европой. Прежде чем обсуждать итоги, стоит сразу отметить, что год прошел под знаком размывания экономических связей российского бизнеса, в первую очередь с европейскими государствами. Этот тренд был характерен для экономики РФ в целом, но в химической отрасли он имел свои особенности, иногда был даже более выраженным.
Главным событием для отрасли стало создание искусственных ограничений на взаимодействие с международными компаниями по всем ключевым направлениям – сырье, катализаторы, технологии, оборудование, рынки сбыта, считает директор практики “Газ и химия” “Выгон Консалтинг” Дмитрий Акишин.
В то же время, как показали события года, процесс размывания связей оказался гораздо более длительным, чем эксперты предполагали еще весной, но шел практически безостановочно.
Итог 1: закрытие рынков для российской продукции. Если брать исключительно экономический аспект, то главным драйвером, способствовавшим размыванию экономических связей, стали санкции в отношении России, российского бизнеса и лично предпринимателей. Они привели к блокировке западных рынков для широкой номенклатуры российской продукции. “Пятый пакет, опубликованный в апреле 2022 г., наложил запрет на импорт полимеров пропилена из России в ЕС, июльский седьмой пакет ввел ограничения на импорт ПВХ, а восьмой пакет, принятый в минувшем октябре, расширил этот список на несколько десятков видов продукции, в том числе метанола, первичных полимеров и пластмасс, минеральных удобрений и серной кислоты”, – констатирует Фарес Кильзие, председатель совета директоров СREON Group.
Одним из последствий, что называется в моменте, стало перенасыщение ряда сегментов рынка отечественной продукцией. Некоторые производители были вынуждены приостанавливать производство или снижать объемы. “Экспорт химической продукции из России в страны дальнего зарубежья за январь-сентябрь 2022 г. сократился на 25%, производство – на 3,2%, согласно оценке CREON Group. Сильнее всего “просели” такие экспортоориентированные отрасли, как производство аммиака (-14% за первые девять месяцев 2022 г.), минеральных удобрений (-10%), синтетических каучуков (-9%), химических волокон (-8,3%), пластмасс в первичных формах (-6,5%) и лакокрасочных материалов (-6%). В результате на внутреннем рынке образовался продуктовый профицит”, – резюмирует Фарес Кильзие.
В долгосрочной перспективе по итогу 2022 г. закрытие западных рынков будет иметь три масштабных последствия для российских экспортеров. Последствие первое: расширение поставок на иные иностранные рынки сбыта или выход на новые. Последствие второе: переориентация российских компаний на внутренний рынок с частичным замещением иностранных игроков. Последствие третье: закрытие компаний, так как какой-то процент российских производителей не сможет уйти на новые для себя рынки, и это неизбежно приведет к закрытию части бизнесов.
Итог 2: логистическая ловушка европейского транзита. Закрытие европейского рынка в 2022 г. обернулось еще и торможением торговых отношений с третьими странами из-за блокировки транзита через Европу. Ключевую роль здесь сыграли санкции против акционеров крупнейших химических компаний России.
“Хотя формально санкции не касались их бизнеса, из-за них иностранные логистические операторы, банки и страховые организации приостановили с ними сотрудничество. Последствия были не самые приятные. Например, упал до минимума экспорта аммиака, так как стала невозможной перевалка на суда в портах Прибалтики и остановилась прокачка по трубопроводу “Тольятти – Одесса”. В результате производство аммиака в России частично снизилось, частично увеличилась его переработка в азотные и фосфорные удобрения, выпуск которых соответственно вырос. В то же время их вывоз из страны до сих пор затруднен и по итогам 2022 г. не восстановился до прежних объемов”, – рассказывает независимый промышленный эксперт Леонид Хазанов.
Очевидно, что решение логистических проблем будет одним из первоочередных в ближайшей перспективе.
Итог 3: уход зарубежных производителей с российского рынка. Параллельно блокировке поставок российской продукции стал сокращаться обратный поток – поток продукции иностранных производителей в Россию. Избегая “токсичных” контактов, многие компании без директивных указаний от властей стали сворачивать работу с РФ. Сокращению поставок в Россию, как считают эксперты, частично способствовали и контрсанкции, хотя и не в таком объеме, как инициативы с европейской стороны. Большинство добавок, красителей, стабилизаторов и другого поставлялось в РФ из стран, отнесенных указом президента к недружественным. Пришлось срочно искать им замену на рынках Азиатско-Тихоокеанского региона или осваивать собственное производство, отмечает Михаил Кацевман, директор по науке и развитию НПП “Полипластик”, президент российского Союза переработчиков пластмасс, вице-президент Российского союза химиков.
В то же время отрасль оперативно отреагировала на проблемы, прямого провала не произошло. Крупные химические компании стали более тесно сотрудничать с российскими переработчиками. Например, компания “Сибур” еще весной запустила для своих клиентов программу поддержки и оказывала помощь с подбором компонентов-аналогов, оперативной доработкой рецептур под эти аналоги и даже централизованной закупкой компонентов, так как ее масштабы и широкая сеть позволили быстрее выстроить логистику. В октябре 2022 г. представители центра прикладного НИОКР и партнерства в полимерах “СИБУР ПолиЛаб” рассказали, что за этот период подразделение реализовало 56 кейсов для клиентов-переработчиков.
Помимо сокращения поставок продукции на российский рынок западные компании стали сворачивать свои производства на территории России. Процесс этот растянулся по времени практически на весь год и переходит в 2023-й. Он начался с временных приостановок производств. Дальнейшее его развитие шло либо по пути продажи активов российским инвесторам, либо по пути их вывода за периметр основного бизнеса.
Как отмечает Александр Павлов, генеральный директор НПП “Полипластик”, уход иностранных компаний также способствовал сдерживанию работы российских компаний-поставщиков сырья или комплектующих для локализованных в РФ западных производств. Эта тенденция среди последствий будет также иметь как плюсы, так и минусы. Среди позитивных эффектов – появление новых возможностей для российских компаний. Во-первых, здесь можно говорить о развитии новых производств или как направлений в рамках вертикально интегрированных компаний, или в виде более плотной кооперации переработчиков сырья и производителей конечной продукции для ускорения импортозамещения. Во-вторых, появляется возможность прямой покупки активов и занятие освободившихся позиций. Самый показательный пример – на шинном рынке. Там после обрушения европейских поставок и продажи Nokian Tyres своих российских активов “Татнефти”, последняя становится ключевым игроком. Также в декабре стало известно, что компания Henkel начала процесс продажи своего бизнеса в России. Еще один пример приводит независимый эксперт Леонид Хазанов: “Из России стали уходить западные игроки, в частности, поставщики пестицидов. Тем самым их российские конкуренты получили возможность увеличить производство и сбыт средств защиты растений”.
С другой стороны, в тех сегментах, откуда ушли западные производители, вероятнее всего, будут наблюдаться все негативные последствия снижения конкуренции: сокращение выбора для потребителей, снижение качества в силу отсутствия борьбы за потребителя, потенциально технологическое отставание без доступа к полноценному бенчмаркингу.
Итог 4: разрыв технологических связей с западными мейджорами. И здесь мы подходим к главному негативному итогу 2022 г.: разрыв технологических связей. “Технологические лидеры отрасли BASF, Linde, Air Liquide, LyondellBasell и другие, много лет работавшие в России, свернули свою деятельность и участие в проектах. Европейские партнеры ограничили поставки компонентов и оборудования”, – говорит Алексей Калачев, аналитик ФГ “Финам”.
В 2022 г. последствия разрыва технологических связей ощущались чуть менее остро, чем нехватка европейской продукции. Чувствительнее всего это было для реализации долгосрочных инвестпроектов.
“На начало года в активной проработке находились нефте- и газохимические проекты суммарной мощностью более 20 млн. т продукции, что кратко превышает имеющиеся на сегодняшний день в стране мощности”, – говорит директор практики “Газ и химия” “Выгон Консалтинг” Дмитрий Акишин.
По части этих проектов в 2022 г. наблюдалось смещение сроков их реализации. Из официально объявленных можно назвать некоторые сдвижки по строительству комплекса по переработке этансодержащего газа в Усть-Луге, Амурского газохимического комплекса, проекта “Щекиноазота” по строительству второй установки концентрированного малометанольного формалина и производства карбамидо- и меламиноформальдегидных смол и другие.
“Заграничные инжиниринговые и машиностроительные компании стали прекращать работу в России, останавливая поставки ранее заказанных им комплектующих и оборудования. Это не может не создать проблем химическим предприятиям, поскольку они вынуждены искать им замену, она не всегда полноценная”, – считает Леонид Хазанов.
Таким образом, по итогу года перед российскими химическими компаниями стоит два ключевых вызова. Первый: в краткосрочной перспективе найти альтернативу западным производителям оборудования и инжиниринговым компаниями на текущих проектах. Второй: проработать дальнейшие стратегии развития, которые бы позволили при отсутствии взаимодействия с западными технологическими мейджорами не утратить конкурентоспособность своей продукции на мировых рынках.
Итог 5: переориентация с экологических стандартов ЕС на российские и изменение РОП. 2022 г. существенно скорректировал экологическую политику российских химических компаний.
С одной стороны, актуальность подготовительных мероприятий к работе в ЕС в условиях “зеленой сделки” резко снизилась. Это не означает, что российские компании отказались от ESG-стандартов. Скорее, отодвинули их на второй план в информационной повестке. С другой стороны, идет усиление национального экологического законодательства. Наибольшие опасения в отрасли вызвали изменения в механизм расширенной ответственности производителей (РОП), разработанные правительством РФ еще весной и предварительно одобренные осенью президентом РФ Владимиром Путиным. Предлагаемые изменения кардинально меняют сам механизм. Во-первых, ответственность за утилизацию упаковки переносится с производителей товаров (по действующему законодательству) на производителей самой упаковки (по проекту). При этом норматив должен быть увеличен до 100% с 2025 г. Сейчас нормативы утилизации упаковки составляют 10-45%.
С точки зрения сборов новый механизм РОП потенциально должен быть эффективнее, так как контролировать придется не миллионы компаний и предпринимателей, использующих упаковку, а порядка 2,5 тыс. производителей этой упаковки. Однако для последних это грозит резким повышением стоимости затрат. Потенциально в долгосрочной перспективе это может привести к обвалу целых сегментов рынка, например, производства одноразовой упаковки. Но в любом случае проблема нового механизма РОП – это дело будущего.
Сдержанный оптимизм экспертов. Подводя итоги, большинство экспертов рынка оценивает перспективы для отрасли, скорее, оптимистично, несмотря на все трудности 2022 г. Директор практики “Газ и химия” “Выгон Консалтинг” Дмитрий Акишин считает, что в целом “основная часть наиболее важных и срочных задач на сегодняшний день” компаниями была решена.
Алексей Калачев из “Финама” в пример приводит компанию “Сибур”: “По заявлениям “Сибура”, более 700 поставщиков компонентов и малотоннажной химии из Европы отказались поставлять свою продукцию. Компании пришлось заменить более 500 наименований европейской продукции, сейчас, как заверяет “Сибур”, компания уже заместила около 90% такого сырья. Это происходит как за счет поиска альтернативных поставщиков из “дружественных” стран, так и путем замещения импорта собственной новой продукции”.
На таком же уровне оценивает замещение и Александр Павлов: “В НПП “Полипластик” были перестроены логистические цепочки сырьевого обеспечения, найдена замена 90% компонентов из недружественных стран”. Правда, в обоих случаях речь идет о замещении сырья и полуфабрикатов, а не оборудования.
В то же время, как говорит Дмитрий Акишин из “Выгон Консалтинг”, “описанные явления будут иметь эффекты и в предстоящие годы”.
“В отрасли не до конца решены вопросы сырьевого обеспечения, логистики, необходимо создание новых партнерских отношений с компаниями из дружественных стран”, – напоминает Александр Павлов. (rupec.ru/Химия Украины и мира)