Йорг Талберский, директор по операционной деятельности и развитию бизнеса UCP Chemicals AG (основной акционер производителя смол “Уралхимпласта”) поделился мнением о состоянии российской малотоннажной химии, рассказал о трендах в мировом химпроме и об их актуальности для российского рынка.
– Как Вы оцениваете сырьевое обеспечение российского химпрома, в частности, производств специальной и малотоннажной химии?
– Не так много стран в мире, которые, как Россия, богаты исходным сырьем: природный газ, нефть, уголь, руда, драгоценные металлы и минералы. Доступны энергоресурсы – их стоимость существенно ниже в сравнении с ЕС. Такая база создает условия для развития химической промышленности, однако пока действительно развиваются только крупнотоннажные производства газо- и нефтехимии. Если же мы обратим внимание на малотоннажную и специальную химию, то здесь наблюдается высокая зависимость от импорта. Из-за нехватки ключевых продуктов малотоннажной химии возникают трудности у других отраслей промышленности. К примеру, исходное сырье для смол, которые применяются в шинной индустрии, требует специальных димеров. Мономер выпускается в России, но следующий передел в цепочке создания димера отсутствует. По какой причине не развивается дальнейшее производство этого маржинального и востребованного продукта в стране – не ясно. Могу предположить, что шинная промышленность не воспринимается производителями мономеров как перспективное направление, а для крупнотоннажной химии запрашиваемые объемы слишком малы. А, может, причина в отсутствии технологий. По моему мнению, российскому рынку нужны инновационные средние по размеру предприятия, которые заинтересованы в производстве малотоннажной химии, обладающей стратегически важным значением. Поскольку сырьевое снабжение химических производств в России остается проблемным, такие компании должны организовывать взаимодействие с другими заинтересованными сторонами на уровне отделов маркетинга и сбыта. По своему опыту переговоров знаю, что наличие ключевых сырьевых компонентов является основным аргументом при принятии решения об инвестициях.
– Тогда какие у российской химической промышленности сильные стороны?
– Как я уже отмечал, страна обладает неоспоримыми преимуществами в части исходного сырья. Правильный путь – преобразовывать его в продукцию с высокой добавленной стоимостью. Сотрудничество с игроками мирового рынка может ускорить этот процесс. Наше дочернее предприятие “Уралхимпласт” имеет опыт такого партнерства с немецкой компанией Huettenes-Albertus, за счет чего заводу удалось стать одним из ведущих производителей литейных смол на местном рынке. Я думаю, что у России есть все возможности, чтобы стать важным игроком в мировой химической индустрии. К примеру, почему наша компания пришла в Свердловскую область – потому что здесь мы нашли сырье для своих проектов и много потенциальных клиентов.
– Расскажите чуть подробнее о проекте, который был реализован в Свердловской области, – химическом парке “Тагил”.
– Химический парк “Тагил”, который действует на базе “Уралхимпласта”, был создан с учетом опыта организации немецких индустриальных парков. Главное преимущество, которое они дают своим резидентам, – это синергия, которая выражается в распределении расходов на очистку промышленных стоков, в сырьевых цепочках. В химпарке есть синергия: единые энергетические, сырьевые и транспортные потоки. На вопрос, соответствует ли химпарк требованиям иностранных инвесторов, я могу с уверенностью сказать, что мы можем гарантировать наличие сопутствующей инфраструктуры и очистных сооружений для химических производств вплоть до 1 класса опасности.
– На Ваш взгляд, каким образом можно стимулировать развитие сегмента средне- и малотоннажной химии?
– Начать стоит с изучения потребностей местного и мирового рынков. Основываясь на полученных результатах, нужно переходить к созданию производственных и сбытовых цепочек, не пропуская ни одно из звеньев. В странах Западной Европы сегодня превалирует тренд на развитие промышленности высокомаржинальных продуктов. К примеру, голландская DSM, стартовав в 1902 г. с добычи угля, переключилась на крупнотоннажную нефтехимию, а сейчас она полностью сфокусирована на новых решениях в сфере медицины, здоровья и питания, на производстве инновационных материалов. История этой компании, пожалуй, может стать моделью для преобразования российской химической промышленности.
– Какие еще тренды превалируют в мировой химической индустрии? Какие области сейчас рассматриваются как наиболее перспективные для инвестирования?
– Высоким остается спрос на высококачественные пластмассы, продукцию “зеленой химии”, материалы для электроники, безопасные и высокопрочные строительные материалы. Учитывая рост численности мирового населения, большим значением также обладают агрохимия, фармацевтика, водоочистка с использованием полимеров. Выпуск электромобилей является залогом чистоты воздуха в наших городах. Этот тренд напрямую связан с “зеленой энергетикой”, примером которой служат ветрогенераторы. Другим трендом является обеспечение безопасности зданий за счет использования изоляционных материалов на базе огнестойкого сырья.
– По Вашему мнению, насколько данные тенденции актуальны для России?
– Откровенно говоря, так называемые трендовые продукты зачастую действительно неизвестны в России. И выйти с таким продуктом на местный рынок производителю очень непросто. Это ключевая проблема, которая требует решения. (rupec.ru/Химия Украины и мира)